Феномен фашизма. Попытки осознания.

 

Введение в проблематику

 

 

Трагедия термина «фашизм» состоит в том, что несмотря на то что сегодня в мире

существует множество ярко выраженных фашистских движений, этот термин в

общественном сознании остается одним из самых неопределенных терминов. Это

связанно с тем, что понятие фашизм активно используется в политической борьбе, как своего рода ярлык, который навешивают на своих политических оппонентов.

Практически любое политическое движение и государственная политика сегодня, не

избегала обвинений в фашизме. Размытие понятия «фашизм» произошло фактически с момента его возникновения. Так еще в 20-х годах ХХ века европейские коммунисты использовали ругательство «социал-фашизм» по отношению к социал-

демократическим движениям. Те в свою очередь не оставались в долгу и использовали термин «коммуно-фашизм» в отношении коммунистов. Также фашизм укрепился в повседневном языке. Часто когда кого-то называют фашистом, подразумевается не приверженность данного человека к конкретным фашистским идеям, а скорее проявления крайней жестокости или нечувствительности человека к страданиям других людей.

 

Понятие «фашизма» стало синонимом любых военных преступлений и репрессивных акций. Бомбардировки Сербии силами НАТО в российской патриотической среде рассматриваются как проявления фашизма. С другой стороны, ввод российских войск в Крым и последующее присоединение полуострова к России, рассматривались в ряде западных СМИ по аналогии с гитлеровской аннексией Судет в 1938 году.

 

Также обвинениям в фашизме подвергались ряд жестких, диктаторских политических

систем. СССР в свое время рассматривал режим Пиночета в Чили, как фашистское

государство. США в свою очередь обвиняли режим Саддама Хусейна в фашизме. С

легкой руки администрации Буша и ряда американских публицистов, ряд исламских

террористических организаций, таких как Хизболла и Аль каида объединили под

термином «исламофашизм». Немецкий историк Штефан Плаггенборг идет еще дальше. Он задается вопросом - возможен ли антифашистский фашизм? Плаггенборг проводит прямые параллели между растущими в России националистическими настроениям, некоторыми практиками публичной презентации президента Путина и фашистским государством в Италии и культом дуче Муссолини [1] . Мы видим, что размытие понятия «фашизм» идет по двум направлениям. По направлению обвинений конкретных действий и практик и по направлению обвинений политических идей. Существует опасная тенденция «приручения» фашизма для политической борьбы.

 

 

Размытие термина «фашизма» связанно не только с его активной инструментализацией в политической борьбе, но и с его внутренней структурой фашистских идеологий. Дело в том, что фашизм сознательно конструировался как идеология, сочетающая различные, несочетаемые идеи (об этом речь пойдет ниже). Это привело ряд исследователей фашизма к выводу, что всеобъемлющего понятия «фашизм» не существует. Это направление в науке склонно рассматривать различные фашистские течение вне зависимости от друг друга. Опираясь на эти выводы ряд российских либералов и националистов пытаются утверждать, что национализм, фашизм и нацизм не связанны между собою. Мол «фашизм» придумали коммунисты, для дискредитации националистических идей. Это размывание со стороны правых делается ради двух целей.

 

1) Очистить фашизм от нацизма, как от наиболее компрометирующей фашизм

системы.

2) Для легитимации своих, вполне фашистских идей.

 

Т.е. ультраправые сознательно бьют именно по неопределенности термина «фашизм» и стремятся к наибольшей размытию оного. К примеру такого понятийного размытия можно привести цитату с сайта фашиста Егора Просвирнина:

 

«В целом можно сказать, что фашизм и нацизм — революционные лефтистские

утопические идеологии, предполагающие коренную перестройку всего социума и, в идеале, мира, тогда как национализм — правоконсервативная идеология холодного реализма, предпочитающая работать с тем, что есть.(...) Национализм — это система взглядов взрослых, холодных, разумных людей, которые предпочитают не бороться с реальностью, но максимально ее учитывать, называя кота котом и обращаясь с ним как с котом»

 

Один из полемических приемов, который используют фашисты, это представить

фашизм как типично левое («лефтитское») движение. Просвирнин в этом не одинок.

Так ряд европейских праворадикальных движений уже давно разворачивают понятие

«фашизм» на 180 градусов, обвиняя в фашизме левые течения («левый фашизм»/

«Linkfaschismus»). В США правоконсервативный публицист Джона Гольдберг даже

посвятил этому целую книгу «Либеральный фашизм» (в понимании американцев

либеральный — это синоним левого). Действительно, ряд фашистских движений

использовал в своих программах левую риторику, однако наряду с ней присутствовали и откровенно правые идеи. Попытки Просвирнина и Ко. сконцентрировать внимание на одной стороне проблемы, исключая другую сторону, является банальной манипуляцией ради освобождения себя от «фашистского груза».

 

При этом Просвирнина и Ко. сознательно вводят своих читателей в заблуждение,

игнорируя выработанные наукой за многие десятилетия определения фашизма. Всё-

таки большинство ученных склонны рассматривать различные течения фашизма как

явления одного порядка. Хотя в науке не существует единого понимания такого

сложного явления как фашизм, тем не менее, различные направления в определении фашизма во многом сходятся.

 

 

В этой работе я сначала представлю «мейнстримовые» направления в изучении

фашизма. Затем я попытаюсь представить для обсуждения некое определение фашизма.

 

Несколько слов о методологии.

 

1)  Сразу оговорюсь. Я не собираюсь делать историю фашистских движений. Иначе доклад погрязнет в болоте излишних деталей. Моя цель прийти к общему пониманию этого явления. Если возникнут конкретные вопросы по фашистским движениям, я конечно попытаюсь на них ответить.

 

2)  Я рассматриваю межвоенный период, так как именно на этом отрезки времени в ряде стран фашисты пришли к власти и осуществляли свой государственный проект. Важно вскрыть родовые особенности и генезис фашистского государства и его практики. Неофашистские движения, так или иначе, основываются на идеях «классического фашизма» т.е. являются второстепенными производными.

 

3) Я рассматриваю фашизм как европейский феномен. Внеевропейские фашистские

течения в Азии, Африке и в латинской Америке, я затрагивать не буду, так как эта тема на сегодняшний день изучена очень слабо, плюс по отношению к европейскому

фашизму они тоже являются второстепенными.

 

Теории фашизма

 

Несколько слов об этимологии слова фашизм. Фашизм происходит от итальянского

слова fascio – дословно пучок. В переносном смысле это означает союз. Фасциями в

древнем Риме обозначали ликторский пучок прутьев с воткнутым в него топориком –

символом консульской власти. Во времена французской революции это был символ

республиканской идеи. Также этот символ использовался в 19 в. во время

«Рисорджименто» (итал. il risorgimento), итальянской национальной борьбы за

объединение Италии. Фашисты узурпировали этот символ для своего движения. Первая фашистская организация «Fasci di combatimentto» (боевые или военные союзы) была основана в 1919 г. под предводительством Бенито Муссолини. В узком смысле фашизм обозначает конкретное политическое движение в Италии. В широком смысле – это ряд политических движений в межвоенной Европе. Помимо итальянского течения к фашизму относят:

 

Национал-социализм Адольфа Гитлера в Германии, «Juntas de offensiva National-

Sindicalista» (JONS) генерала Франко, «Новое государство» («Estado Novo») Антониу

Салазара в Португалии, «Хаймвер» Энгельберта Долльфуза в Австрии, «Аксьон

Франсез» во Франции, британскую «British Union of Fascists» Освальда Мосли,

«Усташа» в Югославии, венгерские «Скрещённые стрелы» Ференца Салаши,

«Железную гвардию» Корнелиу Зеля Кодряну в Румынии и многие другие движения.

Как мы видим фашизм являлся общеевропейским феноменом. К ряду движений, таких как движения Салазара и Франко, в научной среде высказываются сомнения –

насколько их можно воспринимать как фашистские движения. Далеко не все эти

движения пришли к власти.

 

 

 

Теперь перейдем к конкретным теориям фашизма.

 

Марксисты были первые, кто пытался осмыслить как некое политическое и социальное явление. У них были интернациональные структура «Коминтерн», которая могла координировать попытки изучения фашизма. Уже в 1923 г. исполком коминтерна выдал директиву: «Во всех странах должен тщательным образом собираться весь материал о фашизме, о так называемом национал-социализме (...) Реакционное движение, которое сумело привлечь на свою сторону часть, хотя бы и незначительную, рабочего класса, заслуживает с нашей стороны тщательного внимания. Мы, коммунисты, должны прежде всего знать это движение до мельчайших подробностей: его программу, его литературу, внутренние течения, личности, организационные формы, источники денежных средств, степень поддержки со стороны правительства, отношение к этому движению со стороны крестьянства, величину вооруженных сил и т. д. и т. д.» [3] .

 

В 1926 г. председатель итальянской компартии Антонио Грамши давал следующее

определение фашизму: «Фашизм есть движение вооруженной реакции, которая

ставит себе как цель раскол и дезорганизацию трудящегося класса, чтобы

обезоруживать его, он вступает на сцену традиционной политики итальянских

господствующих классов» [4] . Т.е. Грамши рассматривал фашизм как капиталистическое явление. Слепой инструмент в руках правящих классов, которые идут на эскалацию борьбы. Грамши апеллирует к своему собственному политическому опыту, ведь ему приходилось сталкиваться с фашистами «напрямую». Более теоритическую концепцию выдвинул Август Тальгеймер. Тальгеймер обратился к классику. Из работы Маркса «Восемнадцатое брюмерам Луи Бонапарта» он вывел т.н. теорию «бонапартизма».

 

Согласно этой концепции фашизм приходит к власти в ситуации «серой зоны», когда с одной стороны, верхи не могут править по старому и подвергаются сильному

наступлению с революционеров, с другой стороны пролетариат не обладает должной силой чтобы захватить власть. Мэтью Лайонс так охарактеризовал «бонапартизм»: «Фашистская диктатура, как и диктатура Луи Бонапарта, представляет «автономизацию исполнительной власти» – класс капиталистов отказывается от контроля над государством ради защиты своего социально-экономического статуса» [5] . Теория «бонапартизма» повлияла на теорию модернизации. Она помогала понять, что успех фашизма зачастую гарантирует недоимодернизированное общество.

 

Грамши и Тальгеймер очень схожи в своих выводах, однако Тальгеймер более

теоретичен и ограничивает силы и возможности пролетариата. Слабость этих

концепций состоит в том, что они воспринимают фашизм, как инструмент в руках

буржуазии. Левым 20-тх годов не приходило в голову рассматривать фашизм как

автохтонный политический и мировоззренческий проект. Это было существенной

ошибкой, которая в итоге привела коммунистов к недооценки опасности фашистского

проекта. Некоторые коммунисты предупреждали об этой тенденции. Так итальянский

коммунист Пальмиро Тольятти пиcал: «Считать завоевание власти фашизмом

успехом мелкой и средней буржуазии — это ошибка, в которую впали многие

политические писатели и которая породила несбыточные предсказания» [6]. Однако их замечания оставались «гласом вопиющего в пустыне». Однако и Грамши и Тальгеймер были правы в одном отношении. Везде где фашизм приходил к власти, он приходил только при помощи политических, финансовых или военных элит. Еще одной ошибкой коммунистов было то, что силы тратились на борьбу против социал-демократии т.н. «социалфашизма».

 

Краткое определение фашизма, которая стала своего рода мантрой для изучения

фашизма среди коммунистов, дал на 7 конгрессе Коминтерна болгарский коммунист

Димитров, это т.н. «формула Димитрова». «Фашизм – это открытая

террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических,

наиболее империалистических элементов финансового капитала. Фашизм – это не

надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над

финансовым капиталом. Фашизм – это власть самого финансового капитала. Это

организация террористической расправы с рабочим классом и революционной

частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике – это

шовинизм в самой грубейшей форме, культивирующий зоологическую ненависть

против других народов» [7] . В либеральной среде принято смеяться над крайнем

схематизмом и упрощением этого определения. Однако все вышеупомянутые свойства фашизма (открытая террористическая диктатура, власть финансового капитала, организация террористической расправы, шовинизм) присутствуют практически во всех западных концепциях фашизма.

 

Суммирую марксистский вклад в изучения фашизма. К сильным сторонам марксизма

можно отнести подробное изучение экономических предпосылок фашизма и его

социальную базу. Также хорошо была вскрыта роль монопольного капитала в приходе фашистов к власти. Марксистские исследование показали, что антикапитализм фашистов носит поверхностный характер. Как пишет Лайонс: «Опыт показывает, что фашистский антикапитализм означает оппозицию «буржуазным ценностям», отдельным политическим тенденциям, а также «паразитическим» представителям капитала (таким как еврейские банкиры) – но не самой капиталистической системе»[8] .

К слабым сторонам можно отнести пренебрежение изучения идеологий фашизма и

настаивание на том, что фашизм являлся инструментом в руках буржуазии.

 

 

 

Теория тоталитаризма

 

Отправной точкой для этой тории послужила книга Ханны Арендт «Истоки

тоталитаризма» (1951). Следует заметить, Ханна Арендт не ставила себе задачу

сформулировать как таковую теорию фашизма. Она пыталась создать теорию власти.

Она также не обладала достаточным эмпирическим материалом для изучения СССР.

«Медвежью услугу» этой теории оказали ее дальнейшие приверженцы – Карл Фридрих и Збигнев Бжезинский. Они использовали теорию Арендт ради конкретных

политических цели. Этой целью было представить СССР и нацистскую Германию как

явления одного порядка. Это было своеобразным либеральным ответом на

приравнивание коммунистами соц.-демократии и фашизма, которых Сталин назвал

близнецами братьями. Фридрих и Бжезинский выработали список критериев, по

которым можно было определить тоталитарность государства:

 

- Господство одной массовой партии с харизматическим лидером

 

- Единая идеология

 

- Монополия на СМИ

 

- Монополия на вооружение

 

- Контроль над обществом, осуществляемый через террор

 

- Централизованный контроль экономикой

 

Государство, которое открыто провозглашало тоталитаризм - это фашистская Италия (stato totalitario). При этом как раз в Италии были наибольшие проблемы с

тоталитарностью. Наряду с дуче существовали альтернативные центры власти - Король и Ватикан.

 

Теория тоталитаризма была изначально нацелена на отождествление фашизма и

коммунизма. Поэтому все различия этих систем выпадали из поля зрения. К таким

отличиям можно отнести экономические модели (в СССР не было частной

собственности), различную мотивацию репрессий и выбор жертв, различные

культурно-исторические истоки «вождизма». Фашизм порывал с наследием

просвещения, когда большевизм рассматривал себя наследником просвещения. Истоки тоталитарной власти Арендт усматривала в кризисе буржуазного общества,

возникновении массового общества и атомизации индивидуумов. Ни буржуазного

общества, ни массового общества, ни атомизации индивидуумов в России не было.

Следственно предпосылки возникновения «тоталитаризма» в России были иными.

 

Несмотря на весьма сомнительную ценность тоталитарной концепции, следует

отметить в положительные стороны. Арендт достаточно основательно обрисовала как и в каком виде империалистические идеи перетекают в фашизм. Показала, что фашизм 6возникает как следствия кризиса буржуазного общества. Также стоит отметить ее вклад в изучение типа фашистского преступника. Речь идет о книге «Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме».

 

 

 

Социал-психологические теории:

Фрейдомарксизм/ Франкфуртская школа

 

Наиболее подробную систему разработки психологического типа т.н. «авторитарная

личность» разработали последователи франкфуртской школы: Адорно, Хокхаймер,

Фромм. Это были интеллектуалы немецкого происхождения, которые вынуждены были после прихода Гитлера к власти покинуть страну. Ключевыми трудами в этой области являлись «Массовая психология и фашизм» (1933) Вильгельма Рейха и «Бегство от свободы» (1941) Эриха Фромма. Фромм был с одной стороны приверженцем психоанализа, а с другой стороны симпатизировал левым идеям. Собственно поэтому его подход «примирения» Маркса с Фрейдом и называется «Фрейдомарксизм». Фромм разработал тест для определения «авторитарной личности» - «F-шкала». Он исходил из того, что существует некий тип деформированной, фашистской психики, которую при правильном подходе можно измерить как температуру у больного.

 

Некоторые критерии, по которым Фромм пытался определить тип авторитарной

личности: Приверженность к устойчивому порядку вещей. Покорность Авторитетам.

Вера в мистическое назначение собственной судьбы. Стремление владеть и повелевать другим. Идентификация с носителями власти. Чрезмерный интерес к сексуальным действиям и происшествиям.

 

Не смотря на обширный эмпирический материал, фрейдомарксистам так и не удалось доказать существование фашистского типа психики. Более того в итоге они сделали вывод, что между коммунистическими и фашистскими типами личности, не

существует разницы. Проблема была в том, что выявленные путем тестирования

фашисты, никак не хотели ими становится. Наличие т.н. «авторитарной личности»

вовсе не предопределяет, станет ли человек действительно фашистом.

 

Особняком к концепции фрейдомарксистов находится теория Клауса Тевеляйта. В

своей книге «Männerphantasien» (1977) он подробно анализирует тексты

представителей раннего фашизма — фрейкорповцов и штурмовиков. По его

представлению фашистский тип это некий особый тип психики, который возникает в

военной среде т.е. военный как таковой уже может считаться фашистом. Военные

ритуалы и практика настолько влияет на индивидуума, что он создает альтернативное. Я, которое он облачает в военную броню. При всей оригинальности такого подхода, опрос, что из себя представляют фашисты, пришедшие в движение не из военной среды, остается открытым.

 

Феноменологическая теория Эрнста Нольте

 

Решающим поворотом в науке стала монография немецкого историка Эрнста Нольте

«Фашизм в его эпохе» (1963). В ней он сравнил три фашистские идеологии — «Аксьон Франсез», Итальянский фашизм и Национал-социализм, чем проложил путь для целого ряда компаративистских исследований фашизма. Ценность его исследования состояла в том, что он фактически ввел в либеральную науку понятие фашизма и в том, что Нольте обратил внимание на то, что марскисткие историки упускали — на идеологию.

 

Он пришёл к выводу, что фашизм, прежде всего является антимарксизмом. «Faschismus ist Antimarxismus, der den Gegner durch die Ausbildung einer radikal entgegengesetzten und doch benachbarten Ideologie und die Anwendung von nahezu identischen und doch charakteristisch umgeprägten Methoden zu vernichten trachtet, stets aber im undurchbrechbaren Rahmen nationaler Selbstbehauptung und Autonomie» - писал Нольте.

 

Для своего времени это было очень смелое и революционное утверждение. Именно

поэтому он стал кумиром немецких леваков 60-тх годов. К сожалению в дальнейшем

Нольте стал склонятся к ревизионизму и отрицанию Холокоста. Он начал объяснять

преступления нацизма как реакцию на большевизм. Этим он снимал ответственность с Гитлера. В 1986 г. эти утверждения Нольте породили в Германии т.н. «спор историков» (нем. Historikerstreit), в который включилось практически все немецкое общество. Нольте осудили и предали обструкции. Однако его классический труд по сей день остается вполне актуальным.

 

Фашизм между модерном и антимодерном

 

Самым последовательным теоретиком фашизма, как формы модернизации, можно

считать Франца Боркенауа. Еще в 1933 году он выработал концепцию, согласно

которой фашизм это форма диктатуры развития (нем. Entwicklungsdiktatur). С его точки зрения фашизм как-бы продолжает европейские диктатуры Кромвеля, Бонапарта и Бисмарка. Фашизм таким образом становится не механизмом защиты, как это полагали марксисты, а локомотивом, который вывозит буржуазию из патриархального состояния, в состояние активного социального действия. Буржуазия как-бы только при фашизме становится настоящим субъектом истории.

 

Этой теории противоречит ряд положений. Фашизм не стал трамплином для развития в ряде восточноевроп. Государств, где фашисты пришли к власти (Венгрия, Хорватия, Словакия итп.). Германия еще до фашизма была высоко индустриализированной страной. Приход к власти Гитлера означал для многих представителей буржуазии «путь на Голгофу». Фашизм отказался от наследия эпохи просвещения, тем временем, когда проекты Бисмрака и Наполеона никогда не отрекались от наследия просвещения. Ряд исследователей всё-таки исходят из того, что фашизм был проявлением кризиса модерна, а не его взлётом. Модерн носит при фашизме поверхностный характер. Как весьма точно заметил Умберто Эко: «Как итальянские фашисты, так и немецкие нацисты вроде бы обожали технику, в то время как традиционалистские мыслители обычно технику клеймили, видя в ней отрицание традиционных духовных ценностей. Но, по сути дела, нацизм наслаждался лишь внешним аспектом своей 8индустриализации. В глубине его идеологии главенствовала теория Blut und Boden — «Крови и почвы» [9].